Трагедия в Качуге: что скрывает прокуратура?
Анатолий Редкошеев вырос в Качугском районе и уезжать оттуда не собирался. Небольшой бизнес, широкий круг общения: как обычно и бывает в посёлках, все между собой знакомы, а если не здороваются, значит, поссорились. Именно это в далёком 2015 году в компании молодых парней и произошло.
Анатолий Редкошеев
Не будем вдаваться в причины, по которым у хороших приятелей Толи Редкошеева и Степана Зуева испортились отношения. Важно другое: в августе 2015 года тлевший до этого конфликт вошёл в острую фазу. Анатолий Редкошеев был жестоко избит арматурами, и лишь счастливая случайность уберегла его от смерти – телесные повреждения, что были причинены ему тогда, редко позволяют человеку выжить. Участие в избиении молодого человека принимали Роман Тетерин, Дмитрий Мешков и Александр Зуев -спортсмены и предприниматели. Это сочетание фамилий стоит того, чтобы его запомнить, потому что преступление в отношении Редкошеева, совершенное этой группой лиц, было не последним.
Последствия избиения Анатолия в августе 2015 года
Расследование нападения, вопреки очевидности произошедшего, было долговременным и продвигалось с большим трудом. Кто, где, чем и почему избил его, Анатолий сообщил сразу же, как пришёл в себя, однако следствие не торопилось с предъявлением обвинений.И здесь можно было бы посетовать на профессиональный уровень сотрудников полиции, если бы не одно «но». Предварительное следствие по этому уголовному делу осуществляли сотрудники Следственного комитета под руководством подполковника юстиции Павла Кравцова. Причин тому было две: с одной стороны, первоначально действия нападавших были квалифицированы как покушение на убийство. А с другой, один из нападавших, Дмитрий Мешков, являлся в то время депутатом районной Думы от КПРФ. И именно его, по нашему мнению, в первую очередь выводил из-под удара Павел Кравцов – впрочем, к этому мы еще вернемся.
Говорящий сам за себя факт: обвинения участникам жестокого избиения были предъявлены лишь в марте 2017 года, спустя более, чем полтора года после нападения. С учётом того, что картина произошедшего была очевидной, полтора года депутат Мешков и его приятели оставались невидимы для правоохранительной системы. К сожалению, допущенная волокита при расследовании августовского избиения, обусловила произошедшую в январе 2016 года трагедию. Трагедию, едва не обернувшуюся двумя смертями.
***
6 января 2016 года Анатолий Редкошеев был в Качуге, где решал рабочие вопросы. Поздним вечером ему позвонил знакомый, который сообщил, что видел тех же самых людей, что избили Анатолия полугодом ранее, в том же составе неподалёку от места, где находился Анатолий. К тому моменту конфликт между бывшими приятелями не решился, и Анатолий решил поинтересоваться, не его ли разыскивают. Это решение оказалось для него роковым.
Место, где вечером 06.01.2016 произошла трагедия
Когда Анатолий подошел к автомобилю, в котором сидели два брата, Степан и Александр Зуевы, а также Мешков, Тетерин и Щапов, перед ним открылась передняя пассажирская дверь. Со слов Анатолия, после этого сидевший на переднем сиденье Степан Зуев, вышел из машины и нанёс ему несколько ударов прикладом обреза по голове: впоследствии медики и эксперты зафиксировали соответствующие травмы, а затем прозвучал первый выстрел. И это один из наиболее важных моментов.
Ни следствие, ни суды двух инстанций так и не смогли установить, из какого оружия был произведён выстрел, и где это оружие находится в настоящий момент. А ведь вопрос вовсе не праздный: этот выстрел унёс жизнь Степана Зуева. И обвинение в его убийстве было предъявлено… Анатолию Редкошееву. Анатолию, который сам получил тем вечером несколько огнестрельных ранений от упомянутой ранее группы лиц.
Именно здесь, по опровергнутой судом версии следствия, неделю пролежал незамеченным обрез
Казалось бы, банальная ситуация: на месте происшествия находятся люди, все ранее друг с другом знакомые, и двое из них получают огнестрельные ранения, схожие по механике образования. Каковы должны быть действия следствия? Всех задержать, изъять имеющееся оружие, взять смывы с рук участников конфликта, назначить необходимые экспертизы и установить стрелявших. Однако следствие этого не сделало – по причине профессиональной непригодности, или же потому, что и не собиралось выяснять, кто в действительности виновен в произошедшем?
Оружие, в том числе и официально зарегистрированное на участников конфликта, следователь изъял лишь спустя девять (!) месяцев после событий. А вот смывы, ключевое доказательство причастности к совершению рокового выстрела, взял только у Редкошеева. Вдумайся, читатель – из восьми активных участников конфликта, при том, что выстрелов на месте происшествия было немало, смывы были взяты только у Редкошеева. Не изымалась одежда ни у кого, кроме как у Редкошеева. А финальный аккорд халатности следствия – по изъятым предметам вовсе не была назначена экспертиза.
Здесь нужно сделать небольшое отступление и объяснить неискушенному в криминалистике читателю, что такое смывы, и почему они так важны. Дело в том, что при выстреле из огнестрельного оружия на руках и одежде стрелявшего неизбежно остаются мелкие частицы металла, копоти и некоторых других химических соединений. То есть, наличие таковых на смывах с рук говорит о том, что человек стрелял, либо находился в зоне производства выстрела. Отсутствие, соответственно, свидетельствует об обратном.
Проще говоря, назначенная на начальном этапе следствия экспертиза могла устранить все сомнения, и события пошли бы совсем по иному пути. Но этого не произошло. Почему? Не оттого ли, что следствие изначально не желало выяснять, кто на самом деле совершил выстрел, причинивший смерть Зуеву? И не была ли она причинена выстрелом из того же оружия, из которого стреляли в Редкошеева? А ведь эта версия даже не проверялась следствием.
Приговором Качугского районного суда Редкошеев был признан виновным в причинении смерти по неосторожности — по принятой судом версии, смерть потерпевшего наступила в результате случайного выстрела. Из какого оружия? Неизвестно. Якобы обнаруженный на месте происшествия спустя неделю после событий обрез, несмотря на все усилия, следствие так и не смогло «привязать» к Редкошееву, и в результате неизвестно откуда появившийся обрез в качестве вещественного доказательства был исключен из дела.
Однако все исследования проводились именно с этим обрезом. Именно под него версталась версия событий, положенная следствием в основу обвинительного заключения. При этом на месте происшествия производились также выстрелы из длинноствольного ружья, однако версия о том, что ранения Редкошееву и Зуеву могли быть причинены из одного и того же оружия, вовсе не проверялась. Суд оставил без внимания тот факт, что теми же лицами, полугодом ранее, уже была предпринята попытка убийства Редкошеева, и не он искал встречи с нападавшими, а ровно наоборот. Таким образом, фактические обстоятельства дела были установлены не полностью, однако это не смутило ни суд, ни прокуратуру.
Суд вынес наиболее гуманное из возможных в условиях нашей правовой системы решений: назначил наказание в размере, близком к отбытому Редкошеевым под стражей. Знающие люди истолковали это едва ли не как оправдательный приговор, но в дальнейшем судебная система Иркутской области показала себя с абсолютно неожиданной стороны.
Апелляционная инстанция, т.е. Иркутский областной суд, отменил решение районного суда. Но не направил, как это бывает в 99 случаях из 100, дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, а вынес апелляционный приговор. 9 лет лишения свободы, Редкошеев был признан виновным в совершении убийства — умышленного причинения смерти. Назвать подобное решение выходящим из ряда вон, значит не сказать ровным счётом ничего.
***
Внимательный читатель наверняка заметил скачок в повествовании, и спросит — а как развивались события на месте трагедии, после прозвучавшего выстрела? Ответим: там едва не произошло второе убийство, и жертвой его должен был стать Редкошеев.
Посудите сами: как можно расценить совершенные Тетериным три выстрела в голову из травматического пистолета в беззащитного Редкошеева? С учетом того, что один из них был совершен с близкого расстояния в затылок? Судебно-следственная практика, складывающаяся в РФ, однозначно трактует подобные действия, как покушение на убийство. Недаром при прохождении обязательного обучения перед получением разрешения на травматическое оружие, претендентам намертво вдалбливают: стрелять в голову нельзя не при каких условиях, так как это верный шанс причинить смерть.
Штрам от огнестрельного ранения, причиненного Редкошееву выстрелом в затылок
Но вот у должностных лиц прокуратуры Иркутской области — другая точка зрения. По их мнению, совершенный едва ли не в упор выстрел из травматического оружия в затылок — это просто нанесение вреда здоровью, а умысла на причинение смерти потерпевшему в действиях нападавшего не усматривается. Это вопиющая некомпетентность надзорного органа, или же осознанная попытка вывести стрелявшего из-под более тяжкого обвинения? На взгляд редакции, ответ очевиден.
Но при этом выстрел из травматического пистолета в голову был не единственным, направленным в Редкошеева тем вечером. Огнестрельное ранение ноги, повлекшее тяжкие последствия, сложнейшую операцию и едва не оставившее Анатолия инвалидом, было причинено ему братом погибшего – Зуевым, из длинноствольного ружья. А народный избранник Мешков стрелял в спину лежащего Редкошеева из травматического пистолета «Оса». Три человека, три единицы оружия – и никакого общего умысла?!
Последствия огнестрельного ранения ноги, причиненного Редкошееву Зуевым
С разницей в минуту Редкошееву людьми, находившимися в одном автомобиле, знакомыми между собой, ждавшими его и заранее вооружившимися огнестрельным оружием, причиняются телесные повреждения, лишь по счастливой случайности не повлекшие его смерть. Три человека, специально для этого встретившихся и вооружившихся огнестрельным оружием, с разницей в минуты стреляют в беззащитного Редкошеева, лишенного возможности обороняться и покинуть место происшествия. Это те же самые люди, что полугодом ранее предпринимали попытку убить его – но при этом следственные органы в упор не замечают их совместного умысла и согласованности действий. И даже не рассматривается версия о том, что события января 2016 года были прямым продолжением событий августа 2015.
Следователь наотрез отказывается замечать, что налицо действия организованной группы, объединившейся для неоднократного совершения тяжких преступлений, и уголовные дела по каждому из причиненных повреждений до сих пор расследуются по отдельности. То есть, следствие полагает, что выстрелы случайно совпали по времени, и никакой связи между ними нет. Мешков, Тетерин и Зуев, по мнению следствия, стреляли каждый сам по себе, и никакой общей цели у них не было. Встаёт тот же самый вопрос, что и несколькими абзацами ранее: эта слепота вызвана некомпетентностью должностных лиц, или же их желанием максимально смягчить участь виновных, пусть даже и рискуя при этом погонами и должностью?
А ведь последнее замечание – не просто слова. Упоминавшийся ранее Павел Кравцов, возглавлявший межрайонный следственный отдел СК по Качугскому и Жигаловскому районам, лишился своей должности и на пике карьеры был вынужден уйти в отставку. Источники в следственном управлении по Иркутской области с уверенностью утверждают, что связано это, в числе прочего, с делом Редкошеева, которое благодаря усилиям его родственников становится одним из самых громких в Сибири. Что же заставило успешного следователя пожертвовать собой? Ответить на этот вопрос должны сотрудники управления собственной безопасности СКР… Если им, конечно, это интересно.
Если собрать воедино всю картину, то становится очевидным, что преступное бездействие руководства СК началось еще на этапе возбуждения уголовного дела. Ведь уголовное дело, по которому Редкошеев был признан потерпевшим, было возбуждено лишь спустя 7 месяцев после событий – в то время, как следователь, расследовавший причинение смерти Зуеву, должен был выделить материалы незамедлительно. Более того, элементарное с точки зрения следственной практики, уголовное дело, расследовалось 4,5 года – что есть лучшее подтверждение злого умысла в действиях сотрудников правоохранительных органов. В скором времени это дело поступит в суд, но с какой именно квалификацией деяния? Увидит ли следствие согласованность в действиях Мешкова, Тетерина и Зуева, или же будет продолжать отрицать очевидное?
***
Но все перечисленное — к сожалению, далеко не завершение истории. Как уже указывалось выше, в ходе расследования уголовного дела в отношении Редкошеева экспертиза по взятым у него смывам с рук не назначалась. Как утверждали в судебном заседании Кравцов и подчиненный ему следователь Фельдт – это просто недоработки. Но ведь сами смывы остались и ждали своего часа в комнате хранения вещественных доказательств следственного отдела… Откуда и были изъяты уже следователем полиции, с тем, чтобы проверить версию о том, что в ногу себе Редкошеев выстрелил из ружья самостоятельно. Да, и такие версии выдвигались правоохранителями в попытке отвести угрозу уголовного преследования от нападавших. Экспертиза наконец-то была проведена и дала ожидаемый результат: следов выстрела на смывах нет, а есть лишь микрочастицы, свидетельствующие о том, что Редкошеев находился в зоне производства выстрела. Но сам при том не стрелял и стрелять не мог.
Казалось бы — это то самое обстоятельство, которое в науке уголовного процесса именуется вновь открывшимся и служит безусловным основанием к пересмотру вступившего в законную силу приговора суда в отношении Редкошеева. Если смывы Редкошеева чисты, это означает, что он не стрелял не только в себя, что было очевидным — но и не стрелял в погибшего Зуева, за убийство которого он отбывает наказание.
Представляете ли вы, уважаемые читатели, что означает подобное для всех представителей правоохранительной системы, которые имели отношение к осуждению Редкошеева? Это безусловная реабилитация осуждённого, служебные проверки, понижение в должностях и званиях, не говоря уже об осязаемой перспективе уголовного преследования в отношении причастных лиц. Именно поэтому прокуратура Иркутской области заняла сколь абсурдную, столь же и понятную позицию.
По мнению прокуратуры, смывы с рук Редкошеева и результаты проведённой по ним экспертизы не могут служить вновь открывшимся обстоятельством по его уголовному делу. Так как они якобы были получены с нарушением закона, и потому из числа вещественных доказательств они были исключены.
Постановление о признании доказательств недопустимыми, шокировавшее юристов
Вот так, одним росчерком прокурорского пера, без проведения проверки, без чего бы то ни было ещё, безусловное свидетельство невиновности осуждённого человека было отправлено в корзину. По мнению прокурора, смывы были изъяты следователем с нарушением процедуры, и потому рассматриваться следствием и судом не могут. Но есть один небольшой момент, который в корне меняет все дело.
Прокурор признал доказательства недопустимыми в части! Протокол изъятия, по мнению прокурора, ровно в той части, которая может послужить основанием к пересмотру дела Редкошеева, незаконен. А во всем остальном с ним все в порядке. Для того, чтобы осудить человека, представленные документы были достаточными и допустимыми. Для того, чтобы оправдать осуждённого за несовершенное им преступление — их, по мнению прокурора, мало. Более того, нисколько не стесняясь, в своём постановлении заместитель прокурора Качугского района прямо указывает и выделяет те самые слова, которые несли в себе надежду на восстановление справедливости для Редкошеева…
***
Очевидно, что вся цепочка событий началась с откровенного пренебрежения сотрудниками СК своими должностными обязанностями. Прикрывая участников первого нападения и затягивая следствие, руководитель следственного отдела Кравцов вольно или невольно спровоцировал второе нападение, а дальше все покатилось, как снежный ком. Почувствовав безнаказанность, объединившиеся в группу преступники открыто и не стесняясь убивали Анатолия Редкошеева, будучи уверенными в собственной безнаказанности. И теперь правоохранительная система защищает своих работников, которые отправили за решетку невиновного человека, подтасовывая факты и наплевав на закон.
И даже на появившийся в настоящее время ряд существенных новых обстоятельств, которые в корне меняют всю картину происшествия, наши правоохранители просто закрывают глаза. А это совсем немаловажные факты для той же процедуры пересмотра приговора. Это появившееся в деле длинноствольное оружие, наличие которого 4 года упорно отрицала группа лиц. И это ружье свидетельскими показаниями и показаниями потерпевшего, следственными действиями, в том числе привязано к Мешкову Дмитрию. Но, оказывается и это все несущественно...
Смысл существования прокуратуры как органа государственной власти – в надзоре за соблюдением закона, особенно в столь важной области, как расследование уголовных дел. Однако на практике получается, что должностные лица прокуратуры забывают о своей функции, и идут на поводу у недобросовестных работников следствия, своим попустительством открывая дорогу многочисленным злоупотреблениям и откровенному небрежению законом. Дело Анатолия Редкошеева является хрестоматийным примером того, как неквалифицированный и некачественно реализованный прокурорский надзор привел за решетку невинного человека, и оставил гулять на свободе лиц, действительно виновных в тяжких преступлениях против личности.
Прокуратура Иркутской области в лице многих и многих высокопоставленных сотрудников заняла позицию глухой обороны и отказывается признавать очевидное. Надежды на торжество закона тают в семье Редкошеевых с каждым днем, и вряд ли сложившаяся ситуация может найти свое разрешение на региональном уровне. Быть может, вновь назначенный Генеральный прокурор, сам глубоко знающий следственную работу, увидит очевидное и докажет теряющим веру в закон и справедливость жителям Качугского района, что не все сотрудники правоохранительных органов готовы покрывать своих не чистых на руку коллег. И Анатолий Редкошеев вернётся домой человеком, с которого будет снято клеймо убийцы.
Семья Редкошеевых
Артур Шат
Информационное агентство «СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТЁР».